Митько А.В.
Президент Арктической общественной академии наук
В 2020 году в г. Норильске случилась экологическая катастрофа – в результате разгерметизации одного из резервуаров ТЭЦ-3 в Норильске вылилось большое количество дизельного топлива. Около 20 тысяч тонн нефтепродуктов попало в реки Далдыкан и Амбарная.
Эта ситуация лишний раз подчеркнула важность ответственного соблюдения крупным бизнесом правил экологической безопасности в этом регионе. Проблематика корпоративной социальной и экологической ответственности (сокращенно КСЭО) для Арктической зоны нашей страны имеет особое значение. Деятельность крупных государственных и частных добывающих, обрабатывающих и транспортных компаний здесь даёт особенно чувствительные последствия для местного населения и хрупкой окружающей среды.
Концепция КСЭО появилась на Западе. Вопрос ещё недостаточно изучен, и пока специалистам сложно однозначно ответить, как его применить к условиям АЗРФ. Неясно также, насколько адекватно это понятие трактуется и используется самим бизнесом, регулирующими органами и учёными применительно в реалиях Арктической зоны РФ. Каждая из социальных наук по-своему видит суть КСЭО. Один из исследователей темы насчитал 37 определений понятия, но наиболее популярны четыре теории.
Первая определяет КСЭО как форму социального партнёрства. Обществом предполагается, что компании, ведущие деятельность в АЗРФ и зарабатывающие на ней, имеют определенные обязательства перед населением региона (включая коренные народы) по сохранности окружающей среды, так или иначе страдающей от их деятельности. Если взаимопонимания в этом достичь не удаётся, возникает почва для невыгодного никому конфликта между компаниями, с одной стороны, и местными властями и обществом – с другой. Поэтому в настоящее время в большинстве случаев, бизнес, действующий в АЗРФ, старается развивать адекватные стратегии КСЭО. К этой же категории относится родственная теория, рассматривающая КСЭО как способ совместного использования и распределения выгод (benefit-sharing). Согласно этому подходу, если компании хотят продолжать деятельность в регионе на стабильной основе, они должны не только заботиться о повышении комфортности его жизненной среды, включая благоприятную социальную и экологическую обстановку, но и делиться полученной выгодой с местным населением.
Теория «добропорядочных граждан» (good citizens) получила большее распространение в социологии и политологии. Согласно этому подходу, каждая социальная группа выполняет в обществе свою функцию. Сторонники теории считают, что принятие компаниями на себя роли «добропорядочных граждан» способствует изживанию коррупции, фиктивных тендеров, «чёрной» и «серой» экономики, непрозрачности корпоративных и властных решений, а также искоренит неучастие институтов гражданского общества в выработке решений, игнорирование социальных и экологических аспектов промышленных и инфраструктурных проектов в АЗРФ и т.д.
В экономических науках получила распространение целая совокупность теорий, объясняющих КСЭО бизнес- или управленческой логикой. Предлагается считать непосредственным и важным участником (stakeholder) принятия корпоративных решений не только менеджмент, акционеров и работников компании, но и ту социальную среду, в которой она оперирует. Компания, принимающая во внимание интересы этих неформальных «акционеров», повысит качество принимаемых ею решений, снизит вероятность конфликтов с местными населением и властью, сделает более благоприятными условия для продолжения бизнеса. Чем больше у компании каналов взаимодействия с местными властями и сообществами, тем безопаснее бизнес чувствует себя в этом окружении. Сходная теория рассматривает КСЭО как неотъемлемую часть корпоративной стратегии повышения конкурентоспособности. Согласно ей, компания, проявляющая заботу о местном населении и состоянии окружающей среды, более привлекательна как партнёр для властей всех уровней и других компаний и потому имеет больше шансов на успех при получении выгодных контрактов или продвижении своих продукции и услуг на рынке АЗРФ.
И, наконец, междисциплинарная концепция устойчивого развития (sustainable development concept), одобренная на официальном уровне международными организациями и правительствами стран мира, предполагает КСЭО естественной обязанностью бизнеса по обеспечению устойчивого развития АЗРФ.
Как же мотивировать бизнес всерьёз относиться к этой части корпоративной стратегии?
Специалисты уверены, что соображения, продиктованные условиями современного рынка, когда от компаний требуются большая прозрачность в работе и взаимодействие с обществом, повышают конкурентоспособность и уменьшают риски на местных и глобальных рынках. Наличие у компании эффективных стратегий КСЭО становится основой доверия со стороны рынков капитала и условием доступа к более «длинным и дешевым» финансовым ресурсам. В этом случае КСЭО выступает не в качестве дополнительной навязываемой повинности, а дополнительным статусом, открывающим новые двери. Многие компании это уже поняли и успешно используют в качестве конкурентного преимущества.
Наиболее известный в этом направлении добровольный международный стандарт – «Руководство по отчетности в области устойчивого развития», разработанное ещё в конце 1990-х годов и регулярно обновляемое неправительственной организацией «Глобальная инициатива по отчетности» (Global Reporting Initiative, GRI). Документ включает принципы, стандарты и рекомендации по внедрению отчетности в области устойчивого развития.
Хотя и не сразу, российские компании начали публиковать отчёты по методике GRI. Государственная компания «Зарубежнефть» впервые опубликовала его в 2013 году, и с тех пор эта практика постепенно становится общепринятой.
Ряд негосударственных организаций являются авторами различных рейтингов КСЭО. Участие в них помогает компаниям, действующим в АЗРФ, улучшить положительный имидж, повысить конкурентоспособность.
Первым таким опытом был экологический рейтинг нефтегазовых компаний, действующих в России, составленный в 2014 году WWF (Всемирный фонд дикой природы) России и консультационной группой «Креон» при участии «Национального рейтингового агентства». Благодаря этой работе удалось создать негосударственный механизм сравнительной оценки экологической ответственности компаний нефтегазового сектора с последующим стимулированием повышения эффективности использования углеводородных ресурсов, защиты окружающей среды и ведения социально ответственного бизнеса в России. Была получена объективная информация как об уровне экологической ответственности компаний сектора, так и масштабе воздействия их деятельности на окружающую среду. Эти данные представляют интерес, в первую очередь, для потребителей продукции нефтегазовых компаний, инвесторов и кредитных организаций.
Развитие компанией стратегии КСЭО опирается, кроме перечисленного, и на теорию легитимности (legitimacy theory). Наличие у компании ясной политики в данной области рассматривается как способ узаконить деятельность компании в той или иной сфере, получить своего рода «социальную лицензию» и устранить имеющиеся или потенциальные барьеры на её пути.
Эффективно работает и так называемая теория политических издержек (political cost theory), в рамках которой бизнес добровольно принимает на себя социальные и экологические обязательства как превентивную меру, снижая тем самым вероятность введения государством некомфортных для такой компании норм и правил.
В Советское время государство возлагало на предприятия (многие из которых играли градообразующую роль) множество социальных функций. Сегодня государство также неспособно в одиночку справиться с многочисленными социальными и экологическими проблемами Севера и Арктики. Эффективным решением и крепкой основой развития в будущем государством по-прежнему воспринимается сотрудничество в этом вопросе с бизнесом и общественными организациями.
